А сегодня умерла Бришка.
У неё было больное сердце. Мы это знали и лечили как могли. Два лекарства давали ежедневно. Еще одно – раз в три дня. Ну, не знаю, сколько времени. Может быть, год. Может быть меньше… И семейный ветеринар, наша замечательная Маша, которая наблюдала всех наших кошек много лет, и Еву тоже, и которая делала Бришке кесарево сечение, когда та не могла родить после первой и единственной в её жизни беременности, Маша предупреждала нас, что такое возможно… Но всё равно это было как… ну, не знаю… внезапно.
Она не мучилась, как Тишка, ушла ещё легче, чем Дашка, умиравшая у меня на руках сравнительно долго, или это мне сейчас так кажется… потому что я даже успел сбегать с ней в ветеринарку – не к Маше, а в ту, которая поблизости от дома… и врач ничего не смогла сделать…
Бришка, думаю, совсем не мучилась. У неё просто остановилось сердечко, и всё. Даже глаза остались открытыми и совсем как живыми… Оля нашла её мёртвую, думаю, буквально через несколько минут после смерти… схватила на руки и долго не выпускала её тёплое тельце…
Ну, и мы поехали за полсотни километров от дома, в лес, туда, где похоронили Дашку… теперь они лежат недалеко друг от друга…
Вот и всё. Слёзы только душат, а так – вот и всё.
Зачем я это пишу – я не знаю. Просто слёзы душат…
Похоже, мы неверно толковали это поведение Бришки (А вот поиграй со мной). По крайней мере, теперь это же поведение выглядит совершенно иначе. Ну, примерно так.
Она по-прежнему тащит что попало на середину коридора и начинает орать. Но вопли эти нужно трактовать иначе, чем мы это делали. А именно: “Ай-ай-ай, что за безобразие, тут что-то валяется, кто его здесь бросил, какой беспорядок, сейчас же уберите на место! у всех вещей должно быть своё место!”
Типа, это не ее рук (пардон, – лап) дело! Она, типа, выступает исключительно за наведение порядка и уменьшение энтропии Вселенной. И когда вы порядок наведете, она будет сидеть и облизываться с чувством выполненного долга.
Это у Бришки новая забава такая появилась, называется “а вот поиграй со мной”. Находит какую-нибудь тряпочку (годятся шарфики, носки, трусики, если что, да вообще что попало подходящего размера), да и не обязательно тряпочку. Может градусник притащить – тот самый, ртутный, которым живые люди температуру меряют. Читать далее
Вот Баська на руках – ощущение пухового платка. Кладешь на плечо – лежит, как положил. Даже не пытается как-то зафиксироваться лапками, тем паче – коготками. Дашка – ну, кошка и кошка. А Бришка – сжатая пружинка. И довольно сильная. Вот, скажем, немного согласна потерпеть, пока ей глазки чистишь. Справедливости ради – они у нее почти не закисают, не то, что у длинношерстных. Но терпит, а сама все порывается на плечо забраться. Только там ей и хорошо.
Прежде всего, Бритни Сильвер Мормот (для друзей – Бришка или Риточка) очень ласковая и в каком-то смысле послушная кошка. Зовет Оля – она идет. Зову я к когтеточке и предлагаю коготочки поточить – подходит и точит. Как правило. Еще – позволяет тискать себя, как угодно, и мурчит довольно. И за эти замечательные качества прощаем мы ей весь ее тщательно скрываемый сволочизм. В чем он выражается?